Очень захватил нас спектакль русской труппы Кукольный Формат, который гостил в Палермо на сцене Международного музея кукол им. Антонио Паскуалино. Поэтическая сила кукол преобразила и расширила горизонты образа, запомнившегося в нашей памяти после прочтения книги Достоевского. 
Наше удовлетворение было тем больше, что спектакль явился европейской премьерой, очень важной так для укрепчения престижа, которым труппа пользуется в стране, как и для интереса и умственных стимулув, какие вызывают встречи с воображением других народов, но всё равно задушевно переживаемым любым читателем в мире. 
Усугубление Succo Acido посвящается сегодня теме театра кукол в реализации Кукольного Формата, предлагая интервю с анной Викторовой, режиссёром “Преступления и наказания”, поставлённого именно по этому знаменитому роману. 
Кукольный Формат – труппа молодых артистов, режиссёров и актёров живущих и работающих в Петербурге. Это группа энергичных и творческих людей, которые выбрали трудный путь театра кукол, чтобы придать более привлекательный вид извечной традиции, для которой куклы явились бастионом театрального деятельства в городе. 
КУКФО не имеет собственного здания, а осуществляет постановки спектаклей в разных местах Петербурга, что также вписывается в традицию: действительно, труппа много получила в наследство от уличных спектаклей и шарманщиков. 
Кукольный Формат это название, которое с 2002 года носит весьма сплочённая группа, основывающая свою деятельность на экспериментальной внутренной структуре: нет тут ни главных актёров, ни главного постановщика, а наоборот, путём сотрудичества всех артистов, работающих над общими проектами, шаг за шагом, возникнул репертуар труппы. 
Постановкой двух спектаклей в Мезее Достоевского в Петербурге в 2003 году началась настоящая история КУКФО, как прфессиональной труппы. 
Недавными достижениями труппы являются премии Золотой Маски, самой престижной награды в России в области театральных искусств, полученной в 2005 году за “Всадник Cuprum” и в 2007 году за “Робин Бобин”, в категории “лучшый спектакл кукольного театра” и в категории “работа художника”: Анны Викторовой.

SA: Как Вы думаете, кукольный театр -более выразительный чем театр с актерами-людми или Вам не нравятся такие сравнения?
AV: Этот вопрос задают очень часто после наших спектаклей. Потому что зритель, который приходит посмотреть кукольное представление, вдруг понимает, что ему показали что-то необычное – когда марионетки - деревянные актеры, проживают на сцене напряженные психологические эпизоды, их пластика, их голоса совершенно такие же, как у актеров-людей, они выполняют сложнейшие режиссерские задачи, причем, способны даже на большее – например, взлететь или на глазах зрителя превратиться в чудовище, или умереть – и при этом никто не посмеет не поверить или засмеяться. В отличие от театра людей у этих артистов нет мимики. Но когда сидишь в последних рядах или на галерке, ты ведь и в чеховских пьесах не видишь подробно актерских лиц.
Но правильнее все же не сравнивать, как не сравниваем мы драматический театр с балетом или оперой.

SA: Выбор сюжетов для ваших постановок зависит ли от публики к которой вы обращаетесь,
или во обще вы предпочитаете литературные тексты, подходящие для взросликх и образованных зрителей?
AV: Здесь нет порядка – спектакль «Всадник CUPRUM» создавался не только под влиением петербургской поэзии, прозы, фольклора но и под влиянием всего, что объединяется понятием «петербургский текст» - архитектура, традиции, приметы, легенды. Даже газетные интервью. Хотелось передать петербургский миф, поэзию, характер петербуржца. Детские спектакли сочиняются в расчете на семейный просмотр – главное, чтобы родителям и детям было что обсудить после спектакля и захотелось прийти к нам еще. Недавно один папаша сказа, выйдя с «Робина-Бобина», что в последний раз он был в кукольном театре , когда ему было 6 лет, и с тех пор больше он ни за что не хотел туда ходить.А вот сейчас пришел со своим ребенком,ему очень понравилось и хотелось бы еще что-нибудь в нашем театре посмолтреть. То есть, человек 30 лет терпеть не мог театр кукол, а теперь вот он ему понравился. Некоторые родители приходят к нам на одни и те же спектакли по нескольку раз. Сложилась даже группа, котолрая называет себя «Робинобобиноманами» - это поклонники спектакля «Робин-Бобин», их можно увидеть на всех премьерах и на «Р-Б» постоянно.

SA: Когда я смотрела спектакль “Преступление и наказание”, с которым вы выступили в Музее марионеток Антонио Пасквалино города Палермо, я заметила, что в нем разные техники и формы вырожения смешиваются: и теновой театр, и куклы с реалистическими чертами тела и лица, и выступление актеров-людей , и голос рассказчика "за кадром". Вот ето именно ваш собственный стиль, или такой выбор звязан специально с етой постановкой?
AV: Спектакль решен не с помощью пересказывания известного романа, а сценами, эпизодами, - картинками. Важно было передать настроение, сопровождающее известные всем по роману события. Существует бесчисленное множество сценических воплощений, например, сцены убийства старушки-процентщицы. И если бы мы с помощью марионеток попытались рассказать об этом, как в первый раз – натуралистично, всерьез, мы могли бы рассчитывать на смех в зале. Поэтому с помощью выразительных средств именно театра кукол мы постарались показать не бытовые подробности, а ту непреодолимую силу, которая побуждала бедного студента совершить это страшное преступление. Наши куклы в этой сцене движутся в ритме танго – и ни у кого из зрителей не возникает протеста. Нелепый танец, но он подчеркивает еще более противоестественное, дикое событие, описанное Достоевским..

SA: Скажите, пожалуйста, о том, как Вы сделали ету постоновку, расскажите немножко об етом опыте. На пример: кто сделал куклы?
Каким образом Вы раздали кождому свою задачу? И еще: Вы здесь занимаетесь уникально работой режиссуры или у вас били также другие задачи ?
AV: Моя основная профессия (по диплому Санкт-Петербургской Театральной Академии) – художник театра кукол. Поэтому всех кукол я делаю сама – сначала придумываю, рисую, потом вырезаю их из дерева или делаю из папье-маше. Придумываю костюмы, шью их, одеваю кукол. В нашем театре производство спектакля устроено, наверное, так, как это было в старинных традиционых труппах, когда и режиссер, и художник и актер был в одном лице. Правда, актерскую роль я не исполняю, но зато на каждом спектакле сижу за световым и звуковым пультом – веду спектакль. Актеры в нашем театре – молодые, очень талантливые выпускники российских театральных институтов. Это дружная команда, мы начали работать в 2002 году, когда делали «Пикник» Фернандо Аррабаля, первый в репертуаре «Кукольного формата», потом эти артисты стали репетировать «Всадник CUPRUM», пришли новые люди, сейчас в наших представлениях участвуют примерно 15 человек............. Это группа, сложившаяся на первых спектаклях театра и в том или ином составе включающаяся в наши следующие работы, и новые артисты, пришедшие к нам потому, что им интересно с нами работать.

SA: Могут ли дети посмотреть «Преступление и наказание» или ето совсем не подходяший для них спектакль? Какие нибудь дети видели до сых пор ету постановку?
Если да, как они отреагировали?
AV: Смотря какой возраст мы обозначаем понятием «дети». В России роман «Преступление и наказание» школьники, то есть почти еще дети, проходят в десятом классе средней школы. В принципе этот роман и наш спектакль предназначается для них. Вот на последнем спектакле 16 февраля были человек 15 школьников, которые после представления не торопились домой, а что-то бурно обсуждали.
Но маленьких детей мы не зовем, конечно, на этот спектакль. Единственная зрительница, которая допускается на все наши предсталения - это моя дочка Маруся, ей семь лет, она учится в первом классе. Она наша самая страстная фанатка, которая сидит на всех спектаклях и знает их наизусть.

SA: Какой ваш Санкт-Петербург? Можно в нем еще найти кое-что из такого обшественного и городского пейсажа, который литература нам отдала?
AV: Наш Петербург – удивительный город, он не просто необыкновенно красив, у него потрясающая история, у него свой характер, который повлиял не только на всю русскую литературу и культуру, но и на мировую – тому пример «Delitto e castigo» и другие великие, пророческие книги Достоевского. Петербургский текст – это копилка, из которой можно черпать бесконечное количество идей и сюжетов для творчества. Вот сейчас мы начали работу над спектаклем для детей, в основе которого будет поэтическая сказка про насекомых, написанная в Петербурге в начале ХХ века. В ней ни разу не упоминается слово «Петербург», но эти стихи – часть петербургской культуры и истории. И эта связь, несомненно, каким-то образом проявится в спектакле.

SA: Как Вы думаете, как палермитанские зрители приняли Ваш спектакль?
AV: Очень трудно ответить на этот вопрос, потому что мы не успели понять, какова была реакция публики. После спектаклей (их было три) мы чувствовали очень положительную реакцию, очень заинтересованную. Главное, что наше петербургское «Преступление и наказание» было понято палермским зрителем. Возможно, это объясняется тем, что наш город, дух которого так гениально передал в романе Достоевский, строили итальянцы и мы, живущие сегодня в Санкт-Петербурге, сами того не осознавая, воспитаны этой культурой, знаем ее и любим.

Спасибо, и надеюсь , что скоро увижу ваши новые спектакля.

Kukol’nyj Format è una compagnia di giovani artisti registi e attori che vive e opera a San Pietroburgo in Russia.
Si tratta di un energico team di creativi che ha scelto di affrontare la sfida del teatro di figura per valorizzare la storica tradizione che ha fatto delle marionette un baluardo della rappresentazione teatrale di questa città.
KUKFO non risiede in una struttura permanente ma mette in scena spettacoli itineranti in diverse location di San Pietroburgo, ma anche questo fa parte della tradizione: la compagnia ha infatti ereditato molto dalle performance di strada e degli organ-grinders.
Kukol’nyj significa marionette e questo è stato dal 2002 il nome di un gruppo molto unito che si basava su una formula sperimentale di organizzazione interna: non c’era un primo attore o un produttore capo, al contrario, il repertorio della compagnia si costituiva, di volta in volta, attorno alla cooperazione di tutti gli artisti uniti dal progetto comune.
Dal 2003, con due spettacoli al Museo Dostoevsky di San Pietroburgo, inizia la vera storia di KUKFO come compagnia professionista.
Il recente traguardo raggiunto dalla compagnia è rappresentato dalla conquista, nel 2005, e nel 2007 della Maschera d'Oro: il premio più prestigioso che In Russia viene assegnato nel campo delle arti teatrali, per quanto riguarda le categorie "miglior spettacolo di teatro di figura" con "Il cavaliere di bronzo" (2005) e con "Robyn Bobyn" (2007) e "miglior regia di teatro delle marionette" conferito ad Anna Viktorova

SA: Come si è formata la compagnia Kulkol’nyj Format? Siete molto giovani ma legati da una comune ricerca, come avete cominciato?
Anna: Ero ancora una studentessa alla facoltà di teatro di figura dell’Accademia Teatrale di San Pietroburgo – siamo nel 1995 – quando Rezo Gabriadze, straordinario artista, scrittore, regista e filosofo, mi invitò a partecipare allo spettacolo “Canto sul Volga” (Pesnja o Volge).
Mi occupai della creazione delle marionette e delle scene, ma Rezo volle coinvolgermi anche come attrice. Osservai il suo modo di costruire lo spettacolo, e mi resi conto che quello di Gabriadze è un teatro poetico in cui la parte scenografica e le soluzioni sceniche svolgono un ruolo fondamentale.
Ottenuta la laurea come scenografa-regista di teatro di figura, mi ritrovai disoccupata. Non avevo alcuna prospettiva professionale, perché a San Pietoburgo c’erano tre teatri statali di marionette che praticamente non offrivano alcuna possibilità di inserimento, o almeno non a me: avevano già una lunga lista d’attesa. In quel periodo mi offrirono di realizzare le marionette e le scene per uno spettacolo studentesco tratto da Picnic di Fernando Arrabal, che avrebbe debuttato all’Accademia Teatrale.
Entusiasta per aver finalmente ricevuto una proposta di lavoro, accettai.
Lo spettacolo riuscì molto bene, e nessuno aveva voglia di lasciarselo alle spalle, come invece capita con altri spettacoli studenteschi. Si decise di portare Picnic sulla scena professionale, di proporlo ai comuni spettatori, non più alla ristretta cerchia dell’accademia; e allo stesso tempo di dar vita a nuovi spettacoli. Vi presero parte attori molto giovani, gli stessi di Picnic.
La compagnia Kukol’nyj Format è nata così, e presto entrarono a far parte del suo repertorio gli spettacoli “Vsadnik Cuprum-Il cavaliere di Bronzo”, sulla fondazione di San Pietroburgo; e “Il gatto che…” (Koshka kotoraja…), uno spettacolo di teatro delle ombre tratto da una favola di R. Kipling. Questi due spettacoli sono totalmente diversi l’uno dall’altro: e per le marionette impiegate, e per il pubblico a cui si rivolgono, e per gli attori che vi recitano.
Ciò che li unisce è il fatto che il regista sia in entrambi i casi uno scenografo/realizzatore di marionette. Desideravo dar vita ad un teatro di immagine, in cui le scelte fossero frutto di un approccio plastico al teatro di figura, che in primo piano fosse, insomma, la marionetta.

SA: Quali sono i vostri riferimenti culturali sul teatro di figura? Che rapporto avete instaurato con la tradizione?
San Pietroburgo vanta una importante tradizione di teatro di figura, un’ottima scuola di marionettisti, sia attori che registi. Gli artisti laureati alla nostra Accademia lavorano in tutta la Russia. E’ per questo che nei nostri spettacoli trovano spazio tutte le possibilità del teatro di figura: le marionette, le ombre, le marottes, le sagome, i burattini . Abbiamo pieno rispetto per la tradizione.

SA: Avete spesso affrontato testi letterari fruibili da un pubblico adulto e colto o preferite diversificare gli spettacoli che realizzate in base a tipi diversi di pubblico?
In realtà non seguiamo una linea precisa: per lo spettacolo “Il cavaliere di bronzo” non ci siamo ispirati solo a testi poetici e letterari, ma anche al folklore, e a tutto quanto rientri nel concetto di “testo pietroburghese”, e dunque l’architettura, la tradizione, gli oggetti, le leggende. Persino le interviste rilasciate ai giornali. Volevo trasmettere l’idea del mito di Pietroburgo, la sua poesia, il carattere pietroburghese. Quando invece desideriamo creare uno spettacolo per bambini, allora teniamo a che sia gradevole per tutta la famiglia, che i genitori e i bambini alla fine possano commentarlo insieme, che tornino ancora a vederlo. Tempo fa un papà, subito dopo aver visto il nostro spettacolo “Robyn Bobyn”, ci ha detto che l’ultima volta ch’era stato al teatro di marionette aveva sei anni e da allora non aveva più voluto neanche sentirne parlare. Ed ecco che adesso era venuto col suo bambino: lo spettacolo gli era piaciuto da matti e sperava di vedere altre nostre messinscene. Per trent’anni aveva detestato il teatro di marionette, e ora era tutto contento. Alcuni genitori tornano a vedere i nostri spettacoli più volte. E’ persino sorto un gruppo di Robynbobynomani: lo hanno fondato i fan dello spettacolo “Robyn Bobyn”, non si perdono una nostra prima, né una replica di Robyn Bobyn.
Come viene vissuto uno spettacolo come Delitto e Castigo dai bambini?
Dipende da cosa intendiamo per “bambini”. In Russia il romanzo Delitto e Castigo è una lettura obbligatoria per chi debba accedere alla decima classe, dunque per gli adolescenti di sedici-diciassette anni.
In fondo sia il romanzo che lo spettacolo si rivolgono a loro. Alla nostra ultima replica erano presenti una quindicina di studenti della scuola superiore, i quali alla fine dello spettacolo sembravano non aver fretta di tornare a casa: stavano ancora lì a discutere animatamente.
Non è certo uno spettacolo adatto ai bambini piccoli. L’unica piccola spettatrice ammessa a tutti i nostri spettacoli è mia figlia Marusja: ha sette anni, va in prima elementare. E’ la più sfegatata dei nostri fan, assiste a tutti i nostri spettacoli e li conosce a memoria.

SA: Nella performance che ho visto al Museo delle Marionette di Palermo, ho notato la commistione di diverse tecniche e forme espressive: il teatro delle ombre, le marionette dai caratteri realistici, la performace degli attori che entrano in scena con frammenti visibili del proprio corpo e il racconto orale non recitato in prima persona dai personaggi ma veicolato dalla voce off del narratore.
Si tratta di una vostra cifra stilistica che vi accompagna da sempre o è stata una scelta legata a questo tipo di testo?
AV: Lo spettacolo mostra solo degli episodi del celebre romanzo, dei quadri. Era importante trasmettere lo stato d’animo che informa tutti gli eventi raccontati in quest’opera. Molte specifiche scene lo interpretano, in particolare quella dell’assassinio della vecchia usuraia.
Se avessimo cercato di raccontare questo momento attraverso le marionette in modo realistico, naturalistico, avremmo fatto ridere il pubblico.
Così, servendoci dei mezzi espressivi offerti dal teatro di figura, abbiamo tentato di raccontare l’episodio non nei suoi dettagli realistici, ma nella forza indefinibile che trascina il povero studente verso quel delitto orrendo.
In questa scena le nostre marionette si muovono al ritmo di un tango, ma nessuno fra gli spettatori ha avuto da ridire. Una danza assurda, ma necessaria a sottolineare maggiormente quanto v’è di sconcertante in quel gesto lontano da ogni legge naturale, al centro del romanzo dostoevskiano.

SA: Puoi raccontarmi l’esperienza del mettere in scena questo testo? Chi ha realizzato le marionette? Come vi dividete i compiti nella rappresentazione? Hai solo un ruolo di regia o ti occupi anche di altri momenti dello spettacolo?
AV: Sono una scenografa-realizzatrice di marionette, formatasi all’Accademia d’arte teatrale pietroburghese, dunque io stessa creo le marionette per gli spettacoli. Prima devo idearle, poi le disegno, infine le realizzo in legno o in cartapesta. Invento anche i costumi, li confeziono, vesto le marionette.
Da questo punto di vista lavoriamo secondo la più antica tradizione del teatro di marionette, in cui un unico artista era attore, regista e artigiano. In effetti non svolgo alcun ruolo d’attrice, in compenso però faccio da maestro luci e maestro del suono in ogni spettacolo, ed è anche così che lo dirigo. I nostri giovani attori sono pieni di talento, e hanno studiato presso le migliori scuole di teatro. Siamo una compagnia di amici, abbiamo cominciato a lavorare insieme nel 2002, con Picnic di Arrabal, il nostro primo spettacolo, ma da allora si sono uniti a noi altri artisti, oggi siamo circa in quindici… Esiste dunque una sorta di gruppo originario che si è allargato nel tempo, man mano che altri desideravano lavorare insieme a noi.

SA: Al di là dell’importanza che si deve riconoscere nel perpetuare la tradizione, ritieni che il teatro di figura sia più efficace, in termini di comunicazione, rispetto alle potenzialità dell’attore in carne e ossa? O preferisci non instaurare dei paragoni con le altre forme di rappresentazione?
AV: Ci pongono spesso questa domanda, dopo gli spettacoli. Perché lo spettatore pensa di andare a vedere una messinscena di marionette e si ritrova davanti a qualcosa di insolito: marionette - attori in legno - capaci di interpretare episodi carichi di tensione psicologica, in cui la loro voce e la loro presenza scenica non sono da meno rispetto a quanto avviene nel teatro d’attori in carne e ossa.
Esse rispondono ad un’idea registica complessa, e a volte lo fanno sfruttando potenzialità enormi: volare, trasformarsi in un mostro davanti agli occhi dello spettatore, morire, e nessuno oserà non credere a quanto vede, o riderci su.
A differenza degli attori in carne e ossa, le marionette non hanno mimica. In effetti però, seduti in ultima fila o in galleria, non sempre è possibile cogliere i tratti del viso di un attore.
La cosa migliore però è non cedere alla tentazione di fare simili paragoni, così come non vanno paragonati il teatro drammatico e il balletto o l’Opera.

SA: Vorresti raccontarci la vostra San Pietroburgo? Quanto rimane oggi del paesaggio urbano e sociale che la letteratura ci tramanda? In che misura fiaba e realtà si avvicendano nelle vostre scenografie?
AV: La nostra Pietroburgo è una città stupefacente, di una bellezza fuori dal comune, dall’incredibile passato, dotata di un suo carattere, che non ha esercitato la sua influenza solo sulla letteratura russa, ma su quella mondiale. Ad esempio, attraverso romanzi come Delitto e Castigo e le altre profetiche opere di Dostoevskij. Il testo pietroburghese è un salvadanaio dal quale si possono tirar fuori un’infinità di idee e di soggetti da elaborare artisticamente. Abbiamo appena iniziato a lavorare su uno spettacolo per bambini basato su una favola in versi che ha per protagonisti degli insetti: è stata scritta a San Pietroburgo all’inizio del XX secolo. La parola “Pietroburgo” non viene pronunciata neanche una volta, ma questi versi sono parte della cultura pietroburghese, della sua storia. E senza dubbio questo legame emergerà nello spettacolo.

SA: Come ti è sembrata la ricezione del pubblico palermitano che per la prima volta ha assistito al vostro spettacolo? Avete previsto altre tappe in Italia e in Europa?
AV: E’ molto difficile rispondere a questa domanda, perché non abbiamo fatto in tempo a valutare l’ accoglienza del pubblico. Dopo ogni replica abbiamo avvertito una reazione molto positiva, di grande interesse nei nostri confronti. Per noi è importante che il nostro spettacolo “Delitto e castigo” sia stato compreso dal pubblico palermitano. E forse ciò è avvenuto perché la nostra città, il cui spirito è stato espresso in modo così geniale dal romanzo di Dostoevskij, è stata costruita dagli italiani, e noi che viviamo nella San Pietroburgo contemporanea non ci rendiamo conto di esser stati educati da questa cultura, e dunque di averla familiare, di amarla.
Quanto ad altre tappe italiane, vedremo, ci farebbe piacere tornare. Intanto ci aspettano varie tappe Europee, tra cui la Cecoslovacchia, la Svezia, e la Finlandia.

SA: Grazie per la tua disponibilità, spero di vedere presto vostri nuovi spettacoli.